Дисбаланс на рынке нефти усиливается из-за одновременного сокращения добычи странами ОПЕК+ и роста спроса, не подтверждающего пока опасений о замедлении глобальной активности, говорится в отчете Международного энергетического агентства (МЭА). Оба фактора могут поддержать дальнейший рост цен, особенно если Саудовская Аравия и Россия сохранят ограничения на добычу. Дисконты на российские сорта нефти к Brent также продолжают сокращаться, что поддерживает рост экспортных доходов при сопоставимых объемах поставок.

Глобальный спрос в июне превысил 103 млн б/с, в августе показатель может обновить рекорд — во втором квартале рост потребления после двух кварталов спада показывают даже страны ОЭСР, тогда как в Китае растет активность в нефтехимическом секторе. Высокий спрос вкупе с ограничениями в работе НПЗ привел и к удорожанию нефтепродуктов. В среднем по году прирост спроса может составить 2,2 млн б/с (до 102,2 млн б/с — это самый высокий среднегодовой показатель), однако в следующем году этот показатель замедлится до 1 млн б/с, полагают в МЭА.

Предложение нефти, напротив, стремительно снижается — в июле оно сократилось на 910 тыс. б/с за счет сокращения странами ОПЕК+ 1,2 млн б/с (почти до двухлетнего минимума), после того как добровольное сокращение добычи Саудовской Аравией на 1 млн б/с вступило в силу. Суммарная добыча ОПЕК+ сейчас находится на уровне 50,7 млн б/с, с начала года она уже сократилась на 2 млн б/с. За тот же период производители вне стран—участниц сделки нарастили добычу на 1,6 млн б/с — до 50,2 млн б/с (прирост обеспечили США, Бразилия и Гайана), но вряд ли смогут увеличивать ее подобными темпами до конца года, отмечают в МЭА.

Российская добыча нефти в июле сократилась на 50 тыс. б/с, до 9,4 млн б/с, а суммарная добыча нефти и конденсатов составила 10,74 млн б/с — это на 660 тыс. б/с меньше, чем в феврале 2022 года (в среднем в этом году, по прогнозу МЭА, уровень добычи может сократиться на 230 тыс. б/с год к году — до 10,86 млн б/с). Экспортные поставки при этом остались на том же уровне, что и в июне (тогда они обновили минимум с марта 2021 года), составив 7,3 млн б/с (при этом поставки нефтепродуктов выросли на 200 тыс. б/с, до 2,7 млн б/с, а нефти, напротив, сократились на ту же величину — до 4,6 млн б/с). В июне и июле суммарный экспорт был на 680 тыс. б/с ниже, чем в марте—мае.

Повышение цен сказалось и на росте доходов от экспорта нефти и нефтепродуктов — они оказались на максимуме с ноября 2022 года, составив $15,3 млрд против $12,8 млрд в июне. Доходы от экспорта нефтепродуктов выросли значительнее, чем от нефти (плюс $1,6 млрд и $0,9 млрд). В сентябре между тем объем добровольного сокращения добычи должен снизиться с 500 тыс. до 300 тыс. баррелей в сутки.

Одна из основных причин сложностей с заполнением вакансий на российском рынке труда — неконкурентные зарплаты. Об этом в ходе опроса hh.ru заявили сами работодатели. По их оценкам, также среди внутренних причин проблем с наймом — слабое развитие брендов компаний, завышенные требования к соискателям и непривлекательные условия труда. В том, что нехватка рабочих рук вызвана исключительно внешними факторами (геополитикой, недостатком специалистов с нужными навыками и демографической ситуацией), уверены только 22% работодателей.

Как следует из его результатов, две трети (65%) респондентов считают нынешний дефицит кадров фундаментальной проблемой рынка труда, которая ведет к росту стоимости трудового ресурса и к необходимости рациональной работы с ним. Наиболее остро нехватку работников ощущают компании сферы строительства и розничной торговли (по 78% абсолютно согласных с наличием такой проблем), а также представители тяжелой промышленности (69%). В добывающем секторе и сфере услуг для бизнеса эта доля немногим выше 60%. В IT-секторе абсолютно согласных с наличием проблемы заметно меньше — 47%.

Только 22% респондентов заявили, что считают причиной дефицита кадров на своих предприятиях исключительно внешние факторы: геополитическую напряженность (ее в целом отметили 64% в этой группе, чаще других такой ответ давали представители IT, розницы и производства), отсутствие специалистов с требуемыми навыками (55%; сферы добычи сырья, строительства и финансов), демографическую ситуацию (54%; розница и финансы).

Из внутренних причин плохой заполняемости рабочих мест работодатели в первую очередь назвали неконкурентный уровень зарплаты по своим вакансиям (44%). При этом, как отмечает главный эксперт hh.ru по рынку труда Наталья Данина, медианный уровень предлагаемой зарплаты в целом по стране по всем специализациям в июле по сравнению с началом года вырос уже на 26%, до 58,3 тыс. руб. Ожидания по уровню зарплат самих соискателей выросли всего на 2%, до 57,4 тыс. руб.

На втором месте в перечне внутренних причин слабой заполняемости вакансий — недостаточное или вовсе отсутствующее развитие бренда компании (33% опрошенных), на третьем — завышенные требования к кандидату (27%). Также в топ-5 факторов, осложняющих наем, респонденты включили тяжелые или непривлекательные условия труда (25%), непривлекательность отрасли бизнеса компании в целом (18%).

Игорь Полевой из ЦМАКП отмечает, что, хотя за последние полгода в РФ выросла численность занятых, количество тех, кто работает на крупных и средних предприятиях, практически не изменилось (43,8 млн человек). «Можно предположить, что весь прирост числа работников пришелся на розницу, самозанятость и неформальный сектор, то есть промышленность, действительно, проигрывает в конкуренции за рабочие руки»,— говорит эксперт.